Кондор - Страница 88

Кирик растерянно воззрился на свой компьютер. Через минуту все станет известно, охотники узнают, что именно он помог Кондору, и его карьеру можно считать завершенной. Будь проклят тот день, когда он решил прийти на помощь умирающему от Четвертой аномалии Артему Ливагину. Лучше бы просто понаблюдал за его аннигиляцией и спокойно продолжал заниматься своими делами. Дурак! Охотники, беглые дерапсатики, интриги, заговоры. При чем здесь он? Он наблюдатель, и не более того. Бросить все и сдать Кондора, сказать, что беглец запугал его, а уж дальше пусть Кондор сам выкручивается. Хотя поможет ли это ему? Скорее всего, нет, а значит, выбор небогат. Его все равно уволят, такое не прощается. Может быть, тогда помочь Кондору? Совершить еще один идиотский поступок и не дать охотникам найти его. А что, это мысль. Для самоубийцы…

– Я нашел. – Охотник тем временем ввел полученный им код доступа и теперь беспрепятственно входил в систему. – Кондор был здесь и совершил новый переход. Для этого он использовал программу проникновения глоска.

– Куда он направился? – Таут метнул в сторону Кирика взгляд, полный презрения и злости. «Предатель», – явственно читалось в этом взгляде. Программу глобального сканера мог использовать только владелец компьютера.

– Минуту, – отозвался Лирдон.

Кирик не дал охотнику этой минуты. У него был всего один шанс, и он решил воспользоваться им, даже не понимая пока, правильный ли выбор делает, помогая безумцу укрыться от правосудия. Оставалось надеяться, что Кондор не бредил, рассказывая о том, что с ним произошло. Собственного оружия Кирик больше не имел – отдал Кондору, поэтому ему пришлось действовать неимоверно быстро, стараясь опередить «псов», многократно превосходящих его в скорости и быстроте реакции. Внезапность дала ему возможность выиграть несколько драгоценных секунд. Рука Кирика метнулась к кобуре на бедре Таута, хватая рукоятку «Импа», и, прежде чем охотник успел выбить оружие из рук взбунтовавшегося наблюдателя, слепящий белый шарик с шипением вгрызся в корпус глобального сканера, уничтожая его и информацию, укрытую в недрах матрицы резервного дублирования. Секунда, и дело сделано. В следующий миг ловко выбитый из руки Кирика пистолет упал на пол, а сам наблюдатель закрутился волчком, кусая от нестерпимой боли губы и зажимая сломанное сильным ударом запястье.

– Вы идиот, Длост! – прошипел Таут. – Ваши действия вышли слишком далеко за рамки законности, поэтому официально заявляю, что вы арестованы по обвинению в укрытии улик и пособничестве беглому преступнику. Вы немедленно снимаетесь с должности агента-наблюдателя НРП и возвращаетесь домой, где до начала слушаний по вашему делу будете находиться под домашним арестом. Материалы будут собраны в ближайшие двадцать четыре часа.

– Требую немедленной апелляции, – задыхаясь от боли, возразил Кирик. – И подаю прошение о продлении срока пребывания в варианте 36887 вплоть до реального истечения срока, оговоренного в контракте.

– Апелляция отклонена.

– Я подам прошение в Судейский Совет!

– Это вам не поможет. Дело передается в Высший Суд Научной Разведки Параллелей, где подробно рассмотрят вопрос о вашей лояльности на посту агента-наблюдателя, после чего вас будут судить по законам СКОП. Адвоката вам предоставят бесплатно. Это все. Но прежде мне и моим коллегам необходимо знать, куда направился Кондорат Ару. И немедленно!

– Я не знаю.

– Неверный ответ.

– А если это действительно так?

– Сядьте, – приказал охотник.

– Что?

– Сесть. Немедленно!

Кирик испуганно упал в кресло. Таут навис над ним грозовой тучей.

– Давайте представим, что вы неудачно пошутили, и начнем сначала, – предложил он спокойно. – Итак, Кондорат Ару не мог воспользоваться вашим глоском. Никто не мог бы, ведь доступ ограничен вашим генетическим кодом, а неограниченный доступ имеем только мы, но это не так важно. Я просто хочу сказать, что только вы могли, используя глоск, перепрограммировать модуль запуска трансмеризатора, а значит, знаете, куда отправили мистера Ару. Поспорьте со мной, если я не прав. – Тон охотника был предельно вежлив, пугая Кирика еще больше. Таут продолжал: – Так где же Кондорат Ару? Дважды подумайте, прежде чем отвечать на мой вопрос.

– Ответа не будет, – сквозь сжатые зубы прошипел Кирик, понимая, что переступает черту, за которой уже не будет возврата. Больше он не дал бы за свою карьеру и гроша. Все, конец.

Таут не закричал, не стал размазывать Кирика по стене, и это еще больше напугало наблюдателя. С каменным лицом старший охотник повернулся к Костанду.

– Проверка завершена? – осведомился он, кивая в сторону Сергея.

– Он чист. Но надо спешить. Резервное время стоп-транса истечет через несколько минут, и он придет в себя. Придется проводить повторную зачистку, – ответил Костанд.

– Времени хватит, – уверенно бросил Таут. – А сейчас мне нужен твой псиорон.

Кирик еще больше вжался в кресло. Он хорошо знал назначение этого препарата и какое действие он оказывает, даже в мизерных дозах, на организм человека. Точнее, на его мозг. Всего через несколько секунд после ввода в организм псиорон вывернет на изнанку всю память, активно стимулируя нейроны мозга, одновременно подавляя волю, и Кирик расскажет даже о том, что ему снилось в утробе матери, а после выхода из наркотического бреда как неизбежность – резкий спад нейроактивности и необратимая амнезия. Нет! Нет! Что угодно, только не это! Он не хочет провести остаток дней в психушке!

– 72296, – прошептал наблюдатель, едва шевеля дрожащими губами.